Невьянск: достопримечательности, история, экскурсия
Никита Демидов. Памятник Никите и царю Петру I
Как Антуфьев в Демидова превратился
По легенде, уважение царя Петра Великого тульский оружейник Никита Демидович Антуфьев (настоящая фамилия Демидова) заслужил после того, как изготовил пистолет лучше образцового иноземного. Вскоре Никита вместе с сыном своим Акинфием возводит в Туле крупнейший в России чугунолитейный завод, на этом заводе он организует первые пробы уральской руды, придя к выводу, что железо из этой руды «к оружейному делу лучше шведского».
Еще через год царь передал Антуфьеву в собственность только что построенный государством Невьянский завод, предоставив при этом небывалые льготы и права, вплоть до покупки для нужд завода крепостных крестьян (для человека недворянского сословия по тем временам это был, вероятно, исключительный случай). В царской грамоте от 4 марта 1702 года записано, что завод на Нейве отдается во владение Никите Демидову (раньше Петр I при благоприятном настроении называл Никиту Демидычем), так впервые царь именовал Антуфьева, используя вместо фамилии отчество, под таким именем и вошел в историю первый российский олигарх.
Через 300 лет знаменитый сюжет передачи Никите царской грамоты, в которой династия получает свой первый на Урале завод и свою фамилию, отобразил памятник, установленный в Невьянске перед наклонной башней. Автором монумента является самый известный среднеуральский скульптор последних десятилетий К. Грюнберг, автор памятников маршалу Жукову в Екатеринбурге, царской семье у Храма-на-Крови. Одна из особенностей памятника – он сделан не из бронзы, а из чугуна, материала хрупкого и плохо сваривающегося. Но такова была задумка автора, очевидно, в память о первом «чугунном» короле России.
Невьянская башня
Невьянская башня – самый известный и любопытный на Урале памятник промышленной архитектуры. Задумана была башня, возможно, еще Никитой, но всеми вопросами строительства занимался Акинфий. Пожалуй, это самое легендарное здание на Урале. Как и в других заводских поселениях, башня была построена для досмотра за пожарной безопасностью в Невьянске, но в отличие от первых она столь грандиозная (ее высота 57,5 метра), оригинальная по архитектуре и гармоничная по пропорциям, что специалисты склоняются к выводу – главная роль башни символическая. Здание являлось знаком могущества династии Демидовых.
Башня строилась на века, и потому, по преданию, все кирпичи для ее строительства проходили проверку: их бросали с высоты 10 метров, лишь после этого кирпичи, выдержавшие испытание, использовали для возведения стен. По легенде, Акинфий Демидов спросил после окончания работ у зодчего, имя которого до сих пор неизвестно, сможет ли тот, если понадобится, построить башню лучше Невьянской. Получив утвердительный ответ, хозяин Невьянского завода приказал сбросить несчастного архитектора с самого высокого этажа башни. Будто бы тогда и накренилась башня, а с ее стен потекли слезы-ручейки. Что интересно, но и в наши дни с юго-западной стороны башни, с ее первого яруса, постоянно капает вода.
Невьянскую башню чаще всего сравнивают с Пизанской падающей башней. Но, в отличие от итальянской знаменитости, Невьянская башня не падающая, а наклонная. Обычно говорят о двух версиях наклона башни: либо она специально построена такой, так как Демидовы желали быть оригинальными, либо наклонилась во время строительства из-за просадки грунта. Еще говорят, что наклонена башня в сторону Тулы, далекой демидовской родины, которой таким необычным образом Никита и Акинфий Демидовы хотел выразить свое почтение.
Строители башни во многом проявили себя как новаторы и изобретатели. К примеру, считается, что первый громоотвод изобрел Б. Франклин в 1752 году, но за два десятилетия до того нечто подобное, в виде позолоченного шара с шипами, было установлено на Невьянской башне. Одними из первых в истории России невьянцы применили в строительстве здания металлические конструкции. Впервые в мире для усиления конструкции невьянские мастера использовали сочетание двух разнородных материалов – чугуна и железа. Лишь через сто лет этот метод использовали при реконструкции собора в Майнце. Сегодня на этом принципе сочетания нескольких материалов, принципе железобетона, базируется вся строительная индустрия.
По преданию, то ли в подвальных помещениях башни, то ли наверху находилась зловещая тюрьма, откуда мало кому посчастливилось выйти. По рассказам, даже в XIX столетии от холода, сырости и нечистот там постоянно умирали люди. Говорят, много здесь было замучено старообрядцев. Именно потому в старые времена башня являлась для них объектом поклонения, как своеобразная уральская Голгофа.
Невьянские фальшивомонетчики
По легенде, которую в своих очерках приводит писатель В. И. Немирович-Данченко, брат известного театрального деятеля, одного из создателей МХАТа, в подвалах башни Акинфий Демидов тайно выплавлял серебро с алтайского Змеиногорского месторождения (этой деятельностью в те времена могло заниматься лишь государство) и наладил нелегальное производство золотых и серебряных монет. В Петербурге об этом ходили слухи, в Невьянск наведывались ревизоры, но их, как правило, удавалось подкупать, а случались несговорчивые – они просто пропадали.
Когда же в Невьянск будто бы прибыла чрезвычайная следственная комиссия, направленная на Урал всесильным Бироном, то Демидов велел открыть секретный шлюз, затопив все башенные подвалы вместе с мастеровыми, свидетелями преступного производства. Оттого, по одной из легенд, и покосилась башня, за большой грех, который взял на душу Акинфий. Именно эта легенда воспроизведена в одном из самых известных советских исторических фильмов, «Петр Первый», снятом в 1938 году. Подобный сюжет есть и в кинокартине Ярополка Лапшина «Демидовы».
Уже в наше время, несколько лет назад, создатели известной программы «Искатели» на Первом канале центрального телевидения надумали разрешить загадку с демидовскими монетами. 39 минут «Искатели» показывали башню, а затем ее подвалы. Но так как известно, что подвалы Невьянской башни до сих пор не открыты, то по рассказам, «Искателям» пришлось инсценировать весь процесс поиска демидовского тайного производства, причем не в Невьянске, а, говорят, где-то в Екатеринбурге. Так что большая часть фильма о башне и ее тайнах была профессионально отснята где-то далеко от самой башни.
По легенде, которую записал писатель Немирович-Данченко, как-то Акинфию Демидову пришлось играть в карты с самой Анной Иоанновной, конечно же, он проигрывал, расплачиваясь новенькими серебряными рублями. На вопрос императрицы: чьими рублями он расплачивается, своими или царскими, Демидов будто бы неопределенно ответил: «Все мы, матушка-государыня, твои, и работа наша твоя». По другой легенде, во время войны с Турцией финансовое положение страны пошатнулось. Тогда Анна Иоанновна спросила Демидова, сколько своих рублей он мог бы ей выделить. На это Акинфий будто бы ответил: «Сколько прикажешь, столько и наработаем».
Внутри башни
Интересно посетить с экскурсией помещения старинной башни. Необычно ощущение наклона здания, которое с подъемом все более усиливается. В башне, что ни этаж, то новая легенда. В толстых стенах башни, говорят, замуровывали людей. Иногда, рассказывают, замуровывали не полностью, оставив окошечко для приема пищи.
На шестом этаже башни находится самое загадочное из помещений старого здания – «слуховая комната». На посетителей именно она производит наиболее сильное впечатление. Если два человека встанут в противоположные углы комнаты, лицом к стене, тихий шепот одного будет слышен другому. По легенде, Акинфий Демидов создавал подобные комнаты для приема важных гостей, чтобы выведывать все тайны их секретных разговоров. По другой легенде, из слуховой комнаты Демидов подслушивал разговоры мастеровых, чеканивших монеты в подвалах башни.
На первом восьмигранном ярусе Невьянской башни расположена главная диковинка здания — часовой механизм знаменитых английских курантов. В 17б7 году они были оценены в 5000 рублей, в то время как стоимость строения всей башни – в 4207 рублей 60 копеек. Здесь можно увидеть, как работают старинные часы. Механизм часов настолько уникален, что погрешность их за сутки может составлять не более 7 секунд.
Выше находятся десять колоколов, которые отбивают каждую четверть часа, а через каждые три часа, восемь раз в сутки, звучит мелодия. На колоколах курантов сохранилась надпись: «Ричард Фельпс изготовил в Лондоне в 1730 году». Этот самый Ричард Фельпс был оказывается мастером лондонского литейного цеха, и колокола его работы установлены на курантах самого главного английского храма – собора святого Павла.
Автор самого известного советского исторического романа «Петр I», фантастических произведений «Аэлита» и «Гиперболоид инженера Гарина» Алексей Толстой в своем самом первом рассказе, «Старая башня», описывает легенду, по которой часы Невьянской башни могли бить самопроизвольно в неположенное время, это означало близкую и большую беду.
На музыкальном барабане часового механизма запрограммировано 18 английских мелодий: народные песни, менуэты, марши конца XVII – начала XVIII веков. В 1985 году невьянцы дополнили их «Маршем Мендельсона» и «Славься», фрагментом из оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя» («Иван Сусанин»). Именно его в настоящее время исполняют куранты.
Невьянский историко-архитектурный музей
Экскурсии в Невьянской башне, по городу Невьянску и его окрестностям организуются сотрудниками Невьянского историко-архитектурного музея. Экспозиции музея размещаются в двух старинных зданиях, которые находятся вблизи наклонной башни. Эти экспозиции отличаются не только своим богатством, но и высоким техническим оформлением, которое вызывает восторг не только у детей, но и у взрослых.
Савва Яковлев. Памятник Яковлеву — Ленину
В 1769 году Невьянский и ряд других заводов у Прокофия Демидова покупает Савва Яковлев, который вскоре становится крупнейшим предпринимателем не только на Урале, но и в России. К концу жизни Яковлева промышленная империя его на Урале с центром в Невьянске насчитывала 22 завода. В создании этого хозяйства большую помощь Савве оказал приказчик Невьянского завода Федот Зотов, с которого начался расцвет самой знаменитой на Урале династии мастеровых-приказчиков.
В 1784 году Яковлев, прославившийся в Невьянске не только своими талантами, но и жестокостью, умер. Через 40 лет благодарные потомки решили установить в его честь на соборной площади Невьянска памятник. Гранитное основание для него было куплено еще в середине XVIII века Акинфием Демидовым под монумент отцу Никите. Но монумент этот так и не был закончен, потому гранитный пьедестал долго стоял без надобности. И вот, предназначенный под памятник одному знаменитому заводчику, этот пьедестал послужил основанием для монумента другого известного предпринимателя.
Денег на бюст Яковлевы не пожалели, заказав его исполнение известным петербургским мастерам, художнику О. Кипренскому, написавшему самый знаменитый портрет А. С. Пушкина и скульптору М. Крылову. Из работ последнего известны барельефы для Михайловского дворца (ныне здание Русского музея) и скульптурные фигуры Нарвских триумфальных ворот в Петербурге. По завершении всех работ, в августе 1826 года, бюст был отправлен из Петербурга в Невьянск.
Большую часть пути ехали по воде. За ценным грузом поставлен был наблюдать Семен Чернавин, страстный любитель горячительных напитков. Во время долгого речного пути он постоянно был навеселе. По этой причине, во время перегрузки монумента с больших волжских кораблей на плоскодонные камские, бюст, упакованный в ящики, упал в воду. Хозяева, узнав о случившемся, за монумент, подмоченный в Каме, сделали Чернавину выговор. До выполнения ответственного задания Чернавину следовало соблюдать благочиние и более не злоупотреблять на работе спиртным. В Невьянске памятник был торжественно открыт весной 1827 года на площади перед Спасо-Преображенским храмом (ныне сквер у Вечного огня): на гранитный постамент была поставлена чугунная колонна, на которую водрузили бюст Яковлева.
После Октябрьской революции бюст Яковлева был сброшен с постамента. А в 1924 году после смерти В. И. Ленина на траурном митинге невьянские рабочие приняли решение собрать средства для памятника вождю. Памятник был отлит в 1924 году в Ленинграде по проекту скульптора В. В. Козлова, а в ноябре 1925 года его поставили на яковлевский пьедестал. Говорят, это один из первых монументов Ленину в СССР. Кстати, по проекту Козлова создан известный памятник Ленину перед Смольным в Ленинграде и оригинальный монумент Ленину на Земном шаре, установленный в Нижнем Тагиле. Долгое время невьянский памятник стоял на том же месте, что и памятник Яковлеву. Но в 1984 году, в связи с созданием мемориального комплекса в городском сквере, монумент передали на хранение в завод, а в 1990 году он был установлен на главной площади города, перед современной Администрацией Невьянска.
Петр Яковлев
До смерти отца Петр Яковлев служил в армии, в свите фаворита Екатерины Великой, светлейшего князя Г. Потемкина-Таврического. Узнав о смерти отца, Петр бросил службу и поехал на Урал, где вступил со своими братьями в баталии за раздел промышленной империи Саввы Яковлева. Раздел шел болезненно и очень долго, говорят, сама императрица принимала участие в разрешении конфликта. По преданию, Петр более всего мечтал заполучить самый большой Невьянский завод из отцовского наследства. Будто бы он дал зарок, что если получит Невьянские заводы, то не пожалеет средств и построит в соседних Быньгах храм невиданной красоты, которому все будут дивиться и который будет стоять вечно. Его мечта осуществилась, по некоторым сведениям, благодаря покровительству князя Потемкина, и Петр сдержал слово, поставив в Быньгах красивейший Николаевский храм.
Вступив в наследство, Петр Яковлев организовал на Невьянских заводах образцовое хозяйство, перестроив в камне многие заводские и гражданские сооружения. Будучи солдатом в душе, он регламентировал всю жизнь невьянского населения по армейскому образцу, в соответствии с составленной им лично инструкцией. В определенное время все должны были готовиться ко сну и вставать, каждое утро десятские должны были проверять в домах, каждый ли житель на месте в своем доме и в порядке ли он. Запрещено было находиться на улице в неподобающем виде, петь песни, кричать, шататься по кабакам.
В центре Невьянска Яковлев разбил беспримерный на Урале сад, где росли кедры, яблони, груши. А неподалеку, на берегу Нейвы, организовал зверинец из диких зверей. В память о Петре Яковлеве сохранилось село Петрокаменское, где предприниматель построил новый завод, соединив в его названии свое имя и название речки Каменки.
Петр Яковлев умер в 1809 году. Так как он не оставил наследников, Невьянские заводы перешли к его многочисленным родственникам, которые создали семейно-паевое товарищество. Во многом из-за отсутствия единого хозяина Невьянский завод с этого времени все больше начал отставать в своем развитии.
Спасо-Преображенский собор
Если в XVIII веке крупнейшей династией промышленников на Урале, несомненно, являлись Демидовы, то в XIX столетии – Яковлевы. Грандиозный Спасо-Преображенский храм, построенный в классическом стиле в 1824 – 1830 годах рядом с наклонной башней, стал главным творением новых хозяев Невьянского завода. В середине XIX века храм расширяется, происходит его внутреннее благоустройство, строится колокольня. По легенде, местный священник поставил условие, чтобы колокольня церкви была непременно выше башни Демидовых. Сегодня восстановленная 64-метровая колокольня является самой высокой на Среднем Урале за пределами Екатеринбурга.
Во второй половине столетия в росписи храма принимал участие один из лучших русских художников второй половины XIX века, один из организаторов Товарищества передвижных выставок А. И. Корзухин. Его церковная художественная деятельность началась во время росписи самого большого российского храма, храма Христа Спасителя в Москве. Уже после этого Корзухина пригласили в Невьянск.
В мае 1912 года указом Синода храму был присвоен статус собора. При советской власти в 1932 году собор закрыли, его здание передали заводу, колокольню снесли, разобрали купол и сводчатое перекрытие. В годы Великой Отечественной войны в цехе, расположенном в стенах закрытого храма, велось производство снарядов для нужд Советской армии. Рассказывают, что в советские годы многие боялись выходить на работу в этот цех в ночное время, так как бывали случаи, когда людям слышались непонятные голоса и песнопения, особенно в дни церковных праздников. В начале XXI века начинается возрождение храма. 16 августа 2003 года состоялось освящение восстановленного собора. Его украшают пять фаянсовых иконостасов, изготовленных на Сысертском фарфоровом заводе. В последние годы собор обрел две старинные святыни: икону святителя Николая Чудотворца и икону святого евангелиста Иоанна Богослова.
Тропа обозрения
Для того чтобы в полной мере насладиться видами на Невьянскую башню и Спасо-Преображенский собор, а также видами на центральную часть Невьянска, предлагаем пересечь плотину Невьянского пруда.
Вдоль противоположного берега водоема проложена асфальтированная дорожка, с которой открываются удивительные картины. Ее украшением являются многочисленные прибрежные скальные выходы. Вскоре дорожка эта поведет нас на верх горы. Можно прогуляться по улице Энгельса и вновь спуститься по ступенькам к плотине.
А можно подняться на самую вершину, к метеорологической станции: ваши усилия будут окуплены с торицей. От станции на центр Невьянска откроются одни из лучших на Среднем Урале картин.
Воскресенская церковь. Невьянская икона
Совсем недалеко от метеорологической станции, в нескольких сотнях метров в сторону от пруда, находится Вознесенская кладбищенская церковь. Деревянный кладбищенский храм Невьянского завода был перестроен из часовни в 1866 году. После 1937 года Вознесенский храм остался единственным действующим в Невьянске.
Говорят, что большую роль в сохранении богослужений сыграли сестры последнего на Среднем Урале Сербишинского монастыря, разоренного в 1935 году. После уничтожения обители сестры продолжали нести в Вознесенской церкви монашеские послушания, держали храм в порядке и чистоте, помогали батюшкам в службе. Последняя сербишинская матушка умерла в конце 1980-х годов. До наших дней вокруг Вознесенской церкви ухоженные могилы сестер Сербишинского монастыря. Прихожане хорошо знают и почитают могилы старицы Ксении и сестры Екатерины.
Вознесенский храм озаряют лики старинных намоленых икон, большинство из которых принадлежат известной Невьянской школе иконописи. Эта школа имеет интересные особенности, специалисты называют ее лебединой песней древнерусской иконописной традиции. Говорят, в последние годы некоторые иконы начали мироточить и чудесным образом обновляться. Верующие особо почитают икону Божией Матери «Знамение», список с чудотворного образа верхнетагильского Знаменского храма, Казанскую икону Пресвятой Богородицы, образ святителя Николая Чудотворца.
Возле Вознесенского храма на кладбище сохранилось много старинных надгробий. Это не просто история Невьянска, некоторые из надгробий представляют собой настоящие памятники искусства.
Купеческие дома в районе музейного комплекса
Красивые виды откроются тому, кто от музейного комплекса совершит прогулку по улице Советской, вытянувшейся вдоль Невьянского пруда. Главным архитектурным шедевром улицы несомненно является дом купца Дождева (Советская, 16) — лучший в Невьянске образец применения классицизма в жилом строительстве. Для Невьянска, можно сказать, это уникальный памятник архитектуры: дом напоминает загородный особняк, что совсем не типично для городской и поселковой застройки того времени.
Параллельно улице Советской, вдоль пруда, идет столь же спокойная улица Луначарского. В самом ее начале, слева, расположена бывшая усадьба купца Власова (Луначарского, 4). Прежде всего здесь интересны деревянные хозяйственные постройки. Деревянная галерея с резной оградой на втором этаже вытянулась по периметру усадьбы и хорошо сохранилась. Такие же галереи хозяйственных построек можно рассмотреть на улице Комсомольской в усадьбах Подвинцева и Карпова.
На следующей улице, идущей параллельно пруду, «шумной» улице Профсоюзов, почти напротив музейного комплекса находится классический двухэтажный особняк промышленника Поклевского-Козелл (площадь Революции, 5). Еще в 1886 году в Невьянске обосновался «пивной и вино-водочный король» Урала и Сибири Альфонс Поклевский-Козелл. Столица его «пивной империи» находилась в Талице, но во многих центрах Урала он покупал дома, чтобы развивать торговлю. С биографией Поклевского-Козелл хорошо был знаком писатель Д. Н. Мамин-Сибиряк. Портрет колоритного предпринимателя он описал через образы Ляховского в «Приваловских миллионах» и Май-Стабровского из романа «Хлеб».
На противоположной стороне улицы находится хорошо сохранившееся старинное здание бывшего корпуса Невьянского Гостиного двора (площадь Революции, 2), где ныне располагается один из выставочных залов Невьянского музея.
«Графские развалины»
М. Д. Мередин
Поблизости от усадьбы Поклевского-Козелл, на площади Революции, находятся «Графские развалины», полуразрушенная усадьба Марка Мередина, хлеботорговца, владельца кожевенного завода. Современники отмечали Мередина, как большого благотворителя, в его огромном доме в годы Первой мировой войны для раненых солдат был устроен первый в истории Невьянска госпиталь. Кроме того, Марк Данилович запомнился тем, что, заработав огромные капиталы, так и не пожелал по непонятным причинам перейти из крестьянского в купеческое сословие. Но, будучи в чем-то консервативным, во многих вещах он стремился быть пионером: именно у него, по преданию, появился первый в Невьянске велосипед, в его доме впервые в Невьянске на удивление публики заиграл граммофон.
Очень драматичной была личная жизнь Мередина. Первая его жена и два сына умерли буквально один за другим. Потеряв семью, и с трудом пережив горе, Марк Данилович женился повторно на красавице Варваре. Всем была хороша Варвара, да одну за другой рожала девочек, а Мередин очень хотел наследника. Говорят, после рождения третьей девочки, он в гневе так сильно ударил жену, что та вскоре умерла. Но горе продолжает преследовать купца: одна за другой умирают его старшие дочери, лишь чудом выживает самая младшая малышка.
Автор «Золотого ключика» А. Н. Толстой
В 1900 году в северном крыле своей усадьбы Марк Данилович организовал гостиницу, где весной 1905 года останавливался студент Петербургского технологического института, будущий писатель А. Н. Толстой, который был отправлен в Невьянский завод на практику. Почти месяц Толстой жил в гостинице, наблюдал жизнь старого уральского завода, нравы его обитателей, записывал местные истории, легенды и предания. После Невьянска и еще некоторых уральских мест он напишет: «Понравился мне Урал страшно, что за край благодатный!» Говорят, до практики в Невьянске, Толстой планировал полностью посвятить себя производству, но после поездки на Урал, начал заниматься литературным творчеством.
Сначала пробует себя в поэзии, одно из его стихотворений «Часы» посвящено часам Невьянской башни. В 1908 году А. Н. Толстой публикует свое первое прозаическое произведение – «Старая башня», где весь сюжет, полный мистицизма, разворачивается вокруг наклонной башни. Так он начал свою карьеру в качестве прозаика. Позднее знаменитый советский классик напишет произведения «Петр I» и «Иван Грозный», по которым поставлены советские исторические киношедевры, сказку «Золотой ключик, или приключения Буратино», повесть «Граф Калиостро», по которому снят известный фильм Марка Захарова «Формула любви».
Женская гимназия
Сразу за «Графскими развалинами» находится здание Администрации города, а на площади перед администрацией установлен памятник Ленину, тот самый, на чьем постаменте когда-то находился бюст Саввы Яковлева. Вправо от Администрации идет улица Кирова, а влево — Ленина. Через квартал по улице Ленина, справа, на ее пересечении с улицей Карла Маркса, находится старинное здание женской гимназии, в котором ныне действует городская школа № 1.
С 1907 года в этом здании работала женская прогимназия, затем — гимназия. Здание школы — уникальный образец применения стиля модерн в оформлении дореволюционного учебного заведения (такого на Среднем Урале больше нет). Здание было достроено на основе дома золотопромышленника И. П. Богомолова, героя сочинений Д. Н. Мамина-Сибиряка. Имущество купца за долги было пущено с молотка.
Купеческие дома по улице Кирова
Возвращаемся к зданию Невьянской Администрации и следуем по улице Кирова. На коротком участке этой улицы представлено несколько хорошо сохранившихся купеческих усадеб.
Усадьба купца Носова — Калинина (Кирова, 9) интересна тем, что здесь сохранился не только купеческий дом, но усадебные постройки и магазин. Кроме того фасад купеческого дома украшают сохранившиеся лепные украшения. Их авторами являются невьянские мастера, в первую очередь специалисты отмечают братьев Мехаевых. Кроме растительного орнамента встречаются лепные головы человека и львов. Старых домов с лепными украшениями в Невьянске сохранились считанные единицы, а когда-то это было довольно распространенным украшением невьянских домов.
Чуть дальше целая череда купеческих домов, среди них — двухэтажный дом с кирпичным низом и деревянным верхом с богатой резьбой по дереву. Далее на противоположной стороне улицы — усадьба купца А. Л. Войтяхова (Кирова, 18), где кроме дома сохранилась отдельно стоящая лавка и надворные постройки.
Свято-Троицкая церковь (Красный храм)
Почти напротив усадьбы Войтяхова находится Свято-Троицкая церковь, построенная в 1853 году. В народе ее называли «красной», говорят, по цвету фасадов. В храме находился особо почитаемый древний образ святителя Николая Чудотворца. Говорят, первоначально икона пребывала в старообрядческой часовне, однажды случилось несчастье, по недосмотру эта часовня сгорела. Спасти удалось лишь древний образ Николы Чудотворца. В 1937 году храм был закрыт, его купола снесены. В разные годы здесь размещался музей и пекарня: в течение нескольких лет здесь выпускались кондитерские изделия, пиво, квас. В наше время в церкви вновь возобновились богослужения, но внешний облик храма пока не восстановлен.
Среди личностей, связанных с историей храма более всего известен староста церкви купец Иван Карпов. Он отличался добрым сердцем и сочувственным отношением к чужим несчастьям. Но более всего купец запомнился современникам необычной, очень трогательной любовной историей. Говорят, был на Большой Московской улице у Карпова большой дом, где он встречался со своей возлюбленной Александрой Артюхиной. Идиллия продолжалась недолго. Молодая женщина неожиданно отчего-то умерла. По Невьянску поползли разные слухи, злые языки даже утверждали, что купец нечаянно убил свою возлюбленную в припадке ревности. Но как бы то не было, Карпов был совершенно безутешным, горя своего не скрывал.
А на Невьянском кладбище, рядом с Вознесенской церковью, установил оригинальный памятник в виде мраморной колонны с обрубленным концом. На колонне – распятье, сама колонна как бы обвязана мраморным бантом с очень трогательной надписью. Этот памятник на могиле Артюхиной сохранился до наших дней. А Карпов до конца своих дней так и остался безутешным, вечно пребывал в воспоминаниях. После революции он совершенно равнодушно отдал свой богатый дом новым властям. Поселился в маленьком флигеле, где вспоминал прошлое и ждал смерти, чтобы на том свете наконец встретиться со своей любимой Шурочкой.
Свято-Троицкая старообрядческая часовня. Подвинцев
Чуть дальше по улице Кирова, в конце второго квартала, на месте бывшего Сенного рынка находится сквер Авиаторов, в центре которого установлен военный самолет СУ-15. Дело в том, что в предвоенные годы в Невьянске существовал аэроклуб, где готовили будущих военных летчиков. По инициативе ветеранов аэроклуба и был установлен этот самолет.
Прямо напротив самолета стоит огромное двухэтажное здание с двускатной кровлей. В прежние годы это был дом промышленника Гавриила Подвинцева, в начале 1880-х он решил пожертвовать здание старообрядческой общине под часовню. Говорят, что открытая в 1886 году Свято-Троицкая часовня была одной из крупнейших среди старообрядческих молельных домов на всем Урале. Также современники отмечали необычайно богатое убранство часовни.
Гавриил Подвинцев был известен в Невьянске, как один из лучших производителей сундуков: невьянский сундучный промысел в XVIII – XIX веках был хорошо известен в России и странах Востока. Как и в других мастерских у Подвинцева делали самый разный товар, от простых сундуков до новомодных, с дорогой обшивкой внутри, зеркалами и музыкальными крышками. Но более всего промышленник прославился тем, что начал применять для украшения своих сундуков «морозку» железа (узор на жестяной поверхности, напоминающий морозный узор на окне). Говорят, секрет «морозки» Подвинцев выведал у англичан, первым в Невьянске применив его в «сундучном» деле. Ныне секрет этого сложного искусства полностью утерян.
Купеческие дома и торговые заведения по улицам Комсомольской и Володарского
От бывшей старообрядческой часовни вправо от улицы Кирова идет улица Комсомольская, далее, параллельно ей, от улицы Кирова идет улица Володарского. На этих улицах сохранилось несколько примечательных купеческих особняков и старых торговых заведений. Там, где улица Володарского выходит на Октябрьский проспект (Володарского, 1) можно рассмотреть большую старинную лавку середины XIX века. На улице Комсомольской также вблизи перекрестка с Октябрским проспектом хорошо сохранились торговые лавки конца XIX века (Комсомольская, 2 и 6А).
Напротив этих лавок — усадьба купца И. З. Карпова (Комсомольская, 3). На фасаде купеческого дома частично сохранилась богатая лепнина, отчасти к сожалению утраченная, у дома — надворные постройки с деревянной резной галереей по периметру усадьбы.
Но наилучшую в Невьянске сохранность деревянной галереи с резной оградой на втором этаже надворных построек (типичный когда-то на Среднем Урале прием в оформлении усадьбы) представляет усадьба Подвинцева (Комсомольская, 18). Настоящий шедевр!
О Гаврииле Подвинцеве мы уже говорили, как о производителе сундуков. Но более всего в Невьянске и на Урале Подвинцев прославился, как золотопромышленник. По преданию, однажды ночью в дверь его дома постучался старик, который пообещал показать место, где находится богатая золотая жила, но с условием, что Подвинцев обеспечит старику безбедную старость. Предприниматель построил старику небольшой домик, где снабжал старика всем необходимым до самой смерти, а взамен получил золотоносное месторождение, с которого началось превращение Подвинцева в крупного золотопромышленника.
Невьянское золото
Возвращаемся на улицу Кирова и едем на выезд из Невьянска, вскоре слева открывается пространство, где еще несколько лет назад велась добыча золота.
История невьянского золота уходит в глубину XVIII столетия. В те времена поиск и добыча драгоценного металла велись в этих местах тайно, так как по закону частные земли, какими и являлись земли Невьянского завода, немедленно переходили в казну в случае обнаружения золота. Скорее всего, любой объявивший в то время вслух о счастливой находке немедленно пропадал: Демидовым и Яковлевым такие сведения могли стоить заводской собственности. Известен случай с крестьянином Алексеем Федоровым, который в 1764 году нашел под Невьянском кусок золота, был избит на Ирбитской ярмарке, увезен в Невьянск и посажен в темницу, где сидел десятки лет, вероятно до самой смерти.
В 1812 году вышел закон, который дал право частникам заниматься добычей золота. После этого вокруг Невьянска один за другим начали открываться прииски, вскоре окрестности завода стали напоминать картину какого-то грандиозного сражения, настолько все вокруг было изрыто. Невьянские окрестности стали одним из эпицентров вспыхнувшей на Урале «золотой лихорадки», которая позднее охватила Сибирь и Северную Америку. Главными золотодобытчиками в окрестностях Невьянского завода были жители Быньгов, первого селения, которое встретится на нашем пути за пределами Невьянска. Многие добротные, подчас интересной архитектуры, дома в Быньгах построены в те далекие времена на доходы от золотодобычи.
В Быньгах до сих пор рассказывают байки о внезапном обогащении того или иного старателя. Такие часто начинали жить на широкую ногу, демонстрируя свои богатства. Один зимой дерево пятирублевками в листву одел, другой менял дорогих жеребцов, как перчатки. Но, говорят, золото металл коварный. Практически никому не удавалось надолго удержать удачу, почти всякое шальное счастье заканчивалось сумой.
Николаевский храм в Быньгах
Свято-Николаевский храм в Быньгах был построен еще в конце XVIII века в числе сорока первых каменных храмов Среднего Урала. На сегодня, так как многие церкви были разрушены, храм во имя святителя Николая Чудотворца входит в число десяти самых древних на территории Свердловской области. Но самое главное, быньговская церковь старейшая среди неоскверненных, незакрытых в годы советской власти. Краткая история ее такова.
В начале XVIII века знаменитый Никита Демидов возводит Быньговский завод. В 1769 году предприятие вместе с Невьянским заводом было продано Прокофием Демидовым Савве Яковлеву, родоначальнику новой промышленной династии. После смерти Саввы между его сыновьями началась многолетняя тяжба по разделу промышленной империи. По преданию, Петр Савич дал клятву, что если получит Невьянские, то поставит в Быньгах храм невиданной красоты. После исполнения мечты он отдал приказ управляющему Невьянского завода Суслову поставить в Быньгах великолепный храм, не жалея при этом средств.
В январе 1797 года церковь освятили во имя святителя Николая Чудотворца. Один из красивейших на всем Урале, храм действительно удался на славу. Пятикупольное здание церкви и 58-метровая колокольня совмещают в себе черты нового для того времени классического стиля и уходившего в прошлое барокко. Говорят, храм отличается удивительной и беспримерной прочностью. В его фундаменте по углам установлены 300-пудовые чугунные стулья, стены укреплены металлическими связями, верхние и нижние части окон чугунные. Особой прочностью обладает колокольня, внутри вся прошитая чугуном и железом. На колокольне храма установлены куранты, явление сегодня на Среднем Урале уникальное, изготовленные на старом Невьянском заводе по образцу курантов Невьянской башни.
Внутри храм сохранил древнее благолепие. В церкви три алтаря, главный во имя святителя Николая имеет изумительный древней работы резной иконостас. Почти все иконы храма выполнены невьянскими мастерами (к примеру, иконы южного придела написаны знаменитыми иконописцами Чернобровиными), для которых был характерен особенный художественный почерк. Именно поэтому Свято-Николаевский храм считается заповедником Невьянской иконописной школы. Стены церкви покрыты старинными фресками, а пол выложен чугунными плитами, вылитыми на Невьянском заводе.
Село Быньги, где сохранилось много старинных домов, а самое главное, действующая церковь, в 1960-е было выбрано в качестве места съемок известного советского фильма «Угрюм-река» (несколько сюжетов второй серии киноэпопеи). В фильме снимались такие известные актеры, как А. Демьяненко, В. Телегина, Е. Весник, И. Рыжов, Ю. Медведев, В. Балашов.
По рассказам, перед съемками на части главной улицы, у Никольского храма, выкопали все электрические столбы. Местные жители снимались в массовках. Более всех прославился конюх Владимир Растрепин, сыгравший в роли кучера на свадьбе главного героя Прохора Громова. Конюх правил местным совхозным рысаком по кличке Полет. Во всех сюжетах на главном плане находился быньговский Свято-Николаевский храм.
Еще один известный советский художественный фильм, в кадры которого попал Свято-Николаевский храм в Быньгах — «Приваловские миллионы» Ярополка Лапшина, вышедший на экраны в 1972 году.
Верхние Таволги
За Быньгами, в 20-и километрах от Невьянска находится старообрядческая деревня Верхние Таволги, где исстари развивался гончарный промысел. Уже в наше время, в 1999 году, в здании старинной школы, построенной, по преданию, на средства одного благочестивого купца, был открыт цех по производству гончарных изделий. С Невьянской трассы из центра деревни дорога к гончарному цеху уходит вправо. Рассказывают, что когда внутри здания оборудовали яму для хранения глины, то на глубине обнаружили скелет с цепями-веригами – древнее старообрядческое захоронение, которое специалисты отнесли к XVIII веку. По преданию, как раз на месте цеха в древности существовал старообрядческий скит, поэтому возможно, что найденная могила – это захоронение одного из старцев этого скита. Сегодня в цехе организуют экскурсии для туристов с демонстрацией разных способов гончарного производства и организацией мастер-класса для всех желающих.
Если от цеха пройти еще квартал в сторону от Невьянской трассы, повернуть направо, в сторону Невьянска, и пойти либо поехать по этой проселочной дороге, то через три километра окажемся рядом с остатками почитаемого староверами в старину да и в наши дни старообрядческого скита, называемого Клады. По рассказам, основали скит матушка Елизавета и матушка Февруса, срубив две кельи и навес для молений. Постепенно скит разросся, появились новые насельницы, пока в 1930-е годы религиозная община не была разогнана по воле властей. Почти все строения были разрушены. До наших дней сохранились лишь могилы скитниц, над которыми обустроен навес. От этого места тропа ведет к берегу небольшой речушки, через которую переброшен прямо-таки сказочный мостик, за мостом – тропа, которая ведет к святому для старообрядцев обустроенному источнику.
Нижние Таволги. Гончарная мастерская Масликовых
Еще через километр от Верхних находятся Нижние Таволги, также известные с давних пор своим гончарным производством. Прямо на въезде в деревню, с левой стороны, расположена семейная мастерская потомственного гончара Сергея Масликова. Здесь посетители не просто познают весь технологический процесс производства гончарных изделий, они этот процесс наблюдают, а затем самостоятельно создают изделия своими руками.
В мастерской туристов знакомят с изготовлением изделий двумя способами: на гончарном круге и методом литья в гипсовые формы. Здесь посетителям рассказывают, где и как добывают глину, показывают этапы обработки глины на различных станках, знакомят с древним способом обжига изделий в «горно», глазурованием керамической посуды, с технологией ее покраски.
Наибольшим интересом у туристов пользуется демонстрация способа изготовления на гончарном круге, когда всего за несколько минут из бесформенного куска глины в руках мастера рождается красивое изделие.
Мастер-класс, который организуется для туристов, это нечто удивительное – человеку дают возможность стать участником старинного уральского производства. Туристов обучают азам гончарного дела, предоставляют возможность своими руками попытаться изготовить изделие на гончарном круге, испробовать самые простые способы декорирования изделий.
Сербишинский монастырь
В 4-ех километрах от деревни Нижние Таволги находится деревня Сербишино. В 1895 году несколько крестьянок организуют здесь православную общину, во главе которой встала Варвара Бородина (будущая монахиня Валерия). Ярким примером для Варвары был ее муж Анисим (будущий отец Симеон). Рассказывают, что Анисим с ранних лет мечтал постричься в монахи. Но родители воспротивились этому, женив сына на местной девушке Варваре Бородиной, которая много лет вздыхала по Анисиму. Но так уж получилось, что Анисим после свадьбы уговорил молодую жену жить как брат и сестра, посвятив себя Богу.
Вскоре Анисим отправился паломником на Святую Землю и Афон, где получил благословение на монашество в миру: «Ступай в мир. Будет там у тебя и Афон и Голгофа». В это время Варвара приобретает опыт духовной жизни в Верхотурье. Вернувшись из паломничества, отец Симеон принимает активное участие в становлении Сербишинской общины. Сам большую часть времени проводит в безлюдном месте у деревни, на берегу Нейвы, где обустраивает ключик, землянку, а рядом, на возвышенном месте, в память о страданиях Христа, устанавливает крест (святыни эти сохранились до наших дней: из центра деревни дорога ведет к реке Нейве, затем канатная переправа и короткая тропа). В 1916 году община была преобразована в Сербишинский Введенский женский монастырь, матушку Валерию возвели в сан игумении.
В 1924 году Введенский монастырь, как и другие обители России, был закрыт. Но вскоре произошло уникальное на Среднем Урале событие: в Сербишино вновь вернулись сестры и, несмотря на запрет властей, продолжили монашескую жизнь. Трудно себе представить на рубеже 1920 – 1930-х годов уральское село, где несколько женщин открыто носили монашескую одежду.
В 1935 году органы НКВД производят арест сестер обители. По результатам следствия одни сестры были брошены в лагеря, другие же, в их числе и матушка Валерия, из-за возраста направлены в дом старчества. Возвратившись в Сербишино, матушка Валерия собирает вернувшихся из заключения сестер, добивается освобождения из дома старчества иеромонаха Симеона. После своего возвращения в Сербишино отец Симеон, как и матушка Валерия, вплоть до своей смерти в 1947 году, продолжает нести крест православного монашества. Прослыв среди местных жителей прозорливцем и целителем, он принимает людей, направляя их советами, в своей уединенной келейке, что за рекой Нейвой. Матушка Валерия пережила отца Симеона ровно на 10 лет. В наши дни идет возрождение старинной обители. А на местном кладбище, перед въездом в деревню, ухоженные могилки отца Симеона и матушки Валерии, рядом часто горят свечи и всегда живые цветы.
Дом Кириллова в Кунарах
Если из Екатеринбурга в Невьянск или обратно ехать не по новой, а по старой трассе, то дорога пройдет через деревню Кунары, где взору предстанет необыкновенный крестьянский дом – настоящее чудо деревянной архитектуры. То ли плод разыгравшейся детской фантазии, то ли своеобразный индуистский храм на уральской земле. Рядом с домом черные полосы стертой резины: говорят, это водители, спешившие по делам, невольно тормозили, увидев маленький шедевр деревянного зодчества. В 1999 году по итогам Всероссийского конкурса самодеятельного деревянного зодчества, этот дом занял первое место в России, самый красивый крестьянский дом страны!
Автором этого творения является кузнец Сергей Кириллов. В 1951 году он женился, вместе с женой поселился в доме деда. Вскоре дом покосился. Кириллов его выровнял, а затем постепенно начал заниматься его благоустройством внутри и снаружи, благо, что был он не только первостатейным кузнецом, но и первоклассным резчиком по дереву. Говорят, приходил с работы – и сразу в мастерскую, все свое свободное время тратил на украшение дома. А еще говорят, что был Кириллов человеком добрым и отзывчивым, лучшим гармонистом на деревне. Ни одна свадьба не проходила без его участия. Для молодых был бы большой обидой отказ кузнеца от участия в свадьбе.
Рассказывают, что в 1980-е годы дом у Кириллова пытались выкупить разные музей, даже из-за границы приезжали. Обещали самые разные блага, к примеру, квартиру в Москве. Но ни на что не позарился кузнец, пожелав оставить деревянное чудо на уральской земле, в родной деревне. Еще говорят, что несколько раз вокруг кирилловского дома бушевал пожар, соседние избы сгорели, а этот дом огонь не тронул, как будто бы какая-то сила его защищала.
Осенью 2001 года хозяина дома не стало. Здание начало приходить в запустение. Но в 2006 году его взял под свою опеку Екатеринбургский музей невьянской иконы, теперь дом снова приведен в порядок, даруя, как и прежде, людям радость и положительные эмоции.
Если есть свободное время, то в Кунарах можно заехать на местное кладбище: прямо у входа, под сосной, на могиле Кириллова стоит памятник, который, он выковал себе еще при жизни – большой цветник с яркими сказочными цветами из металла, которые могут вызвать лишь добрые, радостные эмоции.
